что-то есть в этих чистых мальчиках, в плащах, с сестричками и мамами, такие они простые, такие хорошие, такие правильные
почему-то всегда пианисты, или просто играют для себя. что сережа, у которого дома высокие потолки и старые книги, теплые пледы, аквариум и крепкий чай. в его доме можно зарыться и зимовать, а еще там, наверное, хорошо летом, когда солнце светит в окна, освещает пианино, книжный шкаф и кота на ковре. здорово просыпаться там, под звуки сережиной музыки и завтракать потом молча-молча, лениво поеживаясь
что этот вот саша, в кричневом плащике, с сумкой, в которой ноты и, почему-то, спортивная форма. с его путанными улыбками, стеснительными прикосновениями и рассказами в лицах. у него рояль посередине комнаты,и кровать, а больше ничего нет
его гастроли в хорватии испании италии португалии и заплатки на его джинсах
как хочется полюбить такого, прижаться и остаться в его жизни. с пылью, нотами, сестрами, профессорами и пустым холодильником
а ведь все равно едешь к подонистым, с которыми можно сказать пиздец и не будет стыдно, и курить с ними, и спать с ними, и плакать, когда они от тебя уходят
я слишком черная для тебя, саша. ты прости